![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
luz_das_estrelasИтак, «Алиса», и "Алиса в стране чудес", и "Алиса в Зазеркалье". В общем, довольно трудно сказать об «Алисе» что-то сверх замечательной статьи Данилова «Физик читает Кэрролла» -- http://lib.ru/CARROLL/carrol0_8.txt -- и не менее достойного текста Хатуля ![[livejournal.com profile]](https://www.dreamwidth.org/img/external/lj-userinfo.gif)
imenno «Всевышний в стране чудес» -- http://eressea.ru/tavern7/011-0005.shtml , но я попробую.
Что главное в «Алисе»? Игра смыслами! А именно, в «Алисе» по сути с блеском продемонстрировано, что понятие «логика» вовсе не тождественно понятию «житейский здравый смысл»! Повседневный опыт в «Алисе» работает по минимуму, лишь на уровне простейших «рамок» класса «если очень глубоко порезать палец ножом, из этого пальца, как правило, пойдет кровь» — впрочем, Кэрролл смеется не только над житейской логикой повседневного опыта, но и над еще более тоскливым примером обыденной логики — назиданиями! Тут и с явной насмешкой упоминаемое «множество поучительных рассказов про детей, с которыми случались разные неприятности - бедные крошки и погибали в пламени, и доставались на съедение диким зверям,- и все только потому, что они забывали (или не хотели помнить!) советы старших», и насмешки над морализаторскими стихами — «Голос омара» представляет собой насмешку над занудной назидательной балладой «Это голос лентяя» (заметим, что в переводе Набокова эта тонкость пропадает, потому что стихи, которые он пародирует, хоть и изучаются в школе, но вовсе не моралистичны и к тому же гораздо выше по уровню) — и сухость школьных учебников, такая, что чтение учебника вслух должно было помочь высохнуть после моря слез. И кажется, в насмешках над неумеренными назиданиями, столь характерными для викторианской эпохи, Кэрролл переплевывает даже Марка Твена. Впрочем, над морализаторством Кэрролл вообще смеется с большим удовольствием, пародируя моралистичные штампы: «И все же было бы лучше, если б тебя наказывать было не за что!» — говорит Белая Королева, не оставляя и тени сомнения, что наказание последует в любом случае. Смеется Кэрролл и над показной вежливостью — достаточно вспомнить, как Мартовский Заяц предлагает Алисе несуществующий торт, впрочем, это можно воспринять и как логическую игру: слова «не хочешь ли торта?» сами по себе совсем не подразумевают, что торт находится в пределах видимости, т.е. мы встречаем еще один отрыв абстрактной логики от обыденной, а в «Зазеркалье» таких отрывов еще больше — чего стоит хотя бы песня «Сидящий на стене», которая называется «С горем пополам», а заглавие этой песни — «Древний старичок», а называется оно «Пуговки для сюртуков», и все это естественно понимается с помощью абстрактной логики, для которой все эти 4 понятия в общем случае совершенно различны и не обязаны совпадать, но не с помощью обыденной логики, которая приучает нас, что все эти 4 понятия тождественны (из поздних авторов, к идее отрыва абстрактной логики от обыденной лучше всех обращался, наверно, Джанни Родари в «Грамматике фантазии»). Очень много смеется Кэрролл и над обыденным пониманием слов — одна «подавленная свинка» чего стоит, или, скажем, «Сядем на Минутку? И это ты называешь добротой? К тому же Минутку надо сначала поймать!» и еще множество подобных примеров, которыми полны обе книги об Алисе.
Абсурдность поступков, которые совершают герои (например, смазывание часов сливочным маслом) тоже имеет аналогии в литературе — достаточно вспомнить лимерики Эдварда Лира, современника Кэрролла. И не удивлюсь. если окажется, что не только Лир с Кэрроллом были знакомы, но и лимерики Кэрролл тоже сочинял.
«Безумное чаепитие», 7-я глава «Алисы в стране чудес», рождает очень необычные ассоциации — мотив остановившегося времени прямо ассоциируется с попыткой «сесть» на фотон или другую частицу, движущуюся со скоростью света, так что относительно нее время останавливается, тут и представление времени как некоего сверхмощного существа, которое невозможно провести (так и вспоминается загадка Горлума про время).
Что же до Королевы, которая по любому поводу кричит «Отрубите ему голову!», то она больше всего ассоциируется с принцессой из «12 месяцев» Маршака, которая выбирает приговор «казнить», а не «помиловать», потому что слово короче, т.е. по сути она являет собой просто взбалмошную даму — и скорее всего это пародия на художественную историческую литературу, которая примерно так и представляет персонажей.
В «Алисе» все постоянно меняется — рост самой Алисы и соответственно размер персонажей, с которыми она имеет дело (а позже и форма персонажей — так, Белая Королева сама по себе превращается в овцу), и это рождает еще одну аллюзию — кажется, что именно так, как Страна Чудес или Зазеркалье, устроены Дворы Хаоса в «Хрониках Амбера», а слова «все вы просто колода карт» контексту «Амбера» идеально подходят (как и битва Льва с Единорогом). Видимо, Желязны чувствовал этот мотив, потому что образы из «Алисы» присутствуют на страницах второго пятикнижия «Амбера».
Что до Зазеркалья, то тут уже в самом начале напрашивается несколько аллюзий — тут и мотив существования параллельных миров (Совмещенных Пространств), и проблема симметрии (кажется, уже Гарднер отмечал, что вопрос «можно ли пить зазеркальное молоко» в некотором смысле предвещает — как художественный образ — проблему нарушения четности, симметрии относительно пространственных отражений, ну а там и до нарушения лоренцевой симметрии недалеко), и шахматы как картина мира (а этот образ встречается очень давно, еще со времен Омара Хайяма), и «тропинка, которая все время выводит к дому» и которая ассоциируется не то с сингулярностью черной дыры, не то с аттракторами в теории дифференциальных уравнений, и Траляля и Труляля, вызывающие ассоциации со спонтанным нарушением симметрии (правда, не лоренцевой, а дискретной), и так и хочется именно Траляля и Труляля вводить во всякие задачи про парадокс близнецов. А поэма «Бармаглот» ассоциируется со знаменитой фразой академика Щербы про глокую куздру — и по сути тоже отражает любимый Кэрроллом мотив, что логика способна далеко отстоять от здравого смысла. А мотив «Если этот Король вдруг проснется, ты — фьюить — потухнешь, как свеча!» порождает кучу ассоциаций — тут и песня Хатуля «Рыжая Маргарита», где реализован этот мотив, тут и квантовая механика с влиянием прибора на объект наблюдения, и «Станок небес» Урсулы, где сны меняют окружающий мир, и всевозможные исправления течения времени вроде «Патруля времени» Пола Андерсона, где мир мгновенно и полностью изменяется благодаря воздействию на узловую точку, и старый мир попросту исчезает, а еще из этой серии и гипотеза возможного распада ложного вакуума, в результате которого старый мир исчезает и начинает формироваться новый… Тут и игры со временем, благодаря которым появляются персонажи, живущие в обратную сторону (как та же Белая Королева) — что напоминает о проблеме (не)возможности инверсии времени (а это и вопрос о причинности, и космологические модели — собственно, вопрос, почему время необратимо, так и не имеет окончательного ответа, обычно на это отвечают, апеллируя либо ко второму началу термодинамики, либо к космологическому расширению, но оба эти ответа, если присмотреться, несовершенны), интересно, что в позднейшей литературе инверсия времени всерьез описывалась очень мало, в «Понедельнике» Стругацких и в страшноватой повести В. Михайлова «Не возвращайтесь по своим следам». Тут и куча логических парадоксов класса «самые точные часы — те, которые стоят, потому что они чаще показывают точное время» (из этой же серии — «гораздо приятнее получать подарок на день нерождения, потому что день нерождения бывает чаще»). Среди прочих физических аналогий можно отметить и Чеширского кота, от которого может остаться только улыбка — достаточно вспомнить, скажем, поле без источников. Впрочем, и Квази-Черепаха заставляет думать совсем не о кухне, а о квазичастицах (а его постоянный плач — скорее всего намек на чрезмерную сентиментальность викторианской литературы).
И конечно, только яркая книга могла породить такое множество аллюзий, как «Алиса». Про Амбер мы уже говорили. Но стоит отметить и мелкие аллюзии — так, изготовление всего на свете из мармелада явно вдохновило через много лет «Мармеладную сказку», сон Короля, в котором тому снится Алиса, вероятно, вдохновил «Рыжую Маргариту» Хатуля, известный рассказ Генри Каттнера, в котором из далекого будущего в нашем мире появляются игрушки, удовлетворяющие совсем иным законам физики и логики, называется «Все тенали бороговы» (одна из строчек поэмы «Бармаглот»), в конечном счете приводящие к тому, что дети растворяются в воздухе, как Чеширский кот (а на самом деле переносятся в далекое будущее), а задолго до главных героев рассказа с этими игрушками встретились Льюис Кэрролл и Алиса… Появляется Алиса (точнее, не героиня книги, а ее прототип) и у Фармера в «Мире реки». Нелишне напомнить снова, что "Алису" время от времени цитируют и в совершенно научной (физической и математической) литературе.
В качестве одного из выводов можно обсудить вопрос, к какому литературному жанру относится «Алиса». Литературная сказка? Но сказки обычно построены на волшебстве, а о волшебстве в привычном для сказок, впрочем, как и для фэнтези, виде говорить применительно к «Алисе» едва ли возможно (ведь в «Алисе» нет ни заклинаний, ни магов, ни волшебных палочек…). Нет в «Алисе» и частой в сказках назидательности. А вот мотивов, похожих на научные — как мы видели, немало. Значит, НФ? Нет — хотя у многих мотивов «Алисы» есть физические и математические аналогии, мир «Алисы» не основывается на конкретном наборе научных допущений. Поэтому по сути «Алиса» — это фантасмагория.
Однако, при этом в качестве другого вывода можно сказать, что «Алиса» иллюстрирует мотив, представленный Артуром Кларком в «Чертах будущего», согласно которому художественная литература очень часто предвосхищает научные гипотезы. И более того, согласно третьему закону Кларка развитая технология неотличима от магии, а как мы видим из аналогий между «Алисой» и научными концепциями, любой, самый не вмещающийся в стереотипы повседневности (и потому выглядящий сродни магии) художественный образ вполне может иллюстрировать вполне научные концепции. Так что «Алиса» хорошо укладывается и в выводы Артура Кларка тоже.
Upd. Про проблему необратимости времени (которую и иллюстрируют персонажи Алисы, живущие назад во времени) -- сегодня (14.10.2020) посмотрел семинар Энтони Леггетта (лауреат Нобелевской премии-2003), так он утверждает, что окончательного решения проблемы необратимости пока не найдено, потому что, судя по всему, для любого решения этой проблемы (кроме психологического, конечно) есть контрпримеры -- термодинамический критерий (рост хаоса) не исключает флуктуаций, плюс едва ли можно с уверенностью сказать, что раннее состояние Вселенной было менее хаотично, чем теперешнее; космологический (расширение Вселенной) допускает в принципе смену расширения на сжатие; квантовомеханический (необратимость измерений), похоже, тоже включает тонкости. Да в общем-то и в психологии есть контрпримеры -- феномен ложных воспоминаний, скажем.
imenno «Всевышний в стране чудес» -- http://eressea.ru/tavern7/011-0005.shtml , но я попробую.Что главное в «Алисе»? Игра смыслами! А именно, в «Алисе» по сути с блеском продемонстрировано, что понятие «логика» вовсе не тождественно понятию «житейский здравый смысл»! Повседневный опыт в «Алисе» работает по минимуму, лишь на уровне простейших «рамок» класса «если очень глубоко порезать палец ножом, из этого пальца, как правило, пойдет кровь» — впрочем, Кэрролл смеется не только над житейской логикой повседневного опыта, но и над еще более тоскливым примером обыденной логики — назиданиями! Тут и с явной насмешкой упоминаемое «множество поучительных рассказов про детей, с которыми случались разные неприятности - бедные крошки и погибали в пламени, и доставались на съедение диким зверям,- и все только потому, что они забывали (или не хотели помнить!) советы старших», и насмешки над морализаторскими стихами — «Голос омара» представляет собой насмешку над занудной назидательной балладой «Это голос лентяя» (заметим, что в переводе Набокова эта тонкость пропадает, потому что стихи, которые он пародирует, хоть и изучаются в школе, но вовсе не моралистичны и к тому же гораздо выше по уровню) — и сухость школьных учебников, такая, что чтение учебника вслух должно было помочь высохнуть после моря слез. И кажется, в насмешках над неумеренными назиданиями, столь характерными для викторианской эпохи, Кэрролл переплевывает даже Марка Твена. Впрочем, над морализаторством Кэрролл вообще смеется с большим удовольствием, пародируя моралистичные штампы: «И все же было бы лучше, если б тебя наказывать было не за что!» — говорит Белая Королева, не оставляя и тени сомнения, что наказание последует в любом случае. Смеется Кэрролл и над показной вежливостью — достаточно вспомнить, как Мартовский Заяц предлагает Алисе несуществующий торт, впрочем, это можно воспринять и как логическую игру: слова «не хочешь ли торта?» сами по себе совсем не подразумевают, что торт находится в пределах видимости, т.е. мы встречаем еще один отрыв абстрактной логики от обыденной, а в «Зазеркалье» таких отрывов еще больше — чего стоит хотя бы песня «Сидящий на стене», которая называется «С горем пополам», а заглавие этой песни — «Древний старичок», а называется оно «Пуговки для сюртуков», и все это естественно понимается с помощью абстрактной логики, для которой все эти 4 понятия в общем случае совершенно различны и не обязаны совпадать, но не с помощью обыденной логики, которая приучает нас, что все эти 4 понятия тождественны (из поздних авторов, к идее отрыва абстрактной логики от обыденной лучше всех обращался, наверно, Джанни Родари в «Грамматике фантазии»). Очень много смеется Кэрролл и над обыденным пониманием слов — одна «подавленная свинка» чего стоит, или, скажем, «Сядем на Минутку? И это ты называешь добротой? К тому же Минутку надо сначала поймать!» и еще множество подобных примеров, которыми полны обе книги об Алисе.
Абсурдность поступков, которые совершают герои (например, смазывание часов сливочным маслом) тоже имеет аналогии в литературе — достаточно вспомнить лимерики Эдварда Лира, современника Кэрролла. И не удивлюсь. если окажется, что не только Лир с Кэрроллом были знакомы, но и лимерики Кэрролл тоже сочинял.
«Безумное чаепитие», 7-я глава «Алисы в стране чудес», рождает очень необычные ассоциации — мотив остановившегося времени прямо ассоциируется с попыткой «сесть» на фотон или другую частицу, движущуюся со скоростью света, так что относительно нее время останавливается, тут и представление времени как некоего сверхмощного существа, которое невозможно провести (так и вспоминается загадка Горлума про время).
Что же до Королевы, которая по любому поводу кричит «Отрубите ему голову!», то она больше всего ассоциируется с принцессой из «12 месяцев» Маршака, которая выбирает приговор «казнить», а не «помиловать», потому что слово короче, т.е. по сути она являет собой просто взбалмошную даму — и скорее всего это пародия на художественную историческую литературу, которая примерно так и представляет персонажей.
В «Алисе» все постоянно меняется — рост самой Алисы и соответственно размер персонажей, с которыми она имеет дело (а позже и форма персонажей — так, Белая Королева сама по себе превращается в овцу), и это рождает еще одну аллюзию — кажется, что именно так, как Страна Чудес или Зазеркалье, устроены Дворы Хаоса в «Хрониках Амбера», а слова «все вы просто колода карт» контексту «Амбера» идеально подходят (как и битва Льва с Единорогом). Видимо, Желязны чувствовал этот мотив, потому что образы из «Алисы» присутствуют на страницах второго пятикнижия «Амбера».
Что до Зазеркалья, то тут уже в самом начале напрашивается несколько аллюзий — тут и мотив существования параллельных миров (Совмещенных Пространств), и проблема симметрии (кажется, уже Гарднер отмечал, что вопрос «можно ли пить зазеркальное молоко» в некотором смысле предвещает — как художественный образ — проблему нарушения четности, симметрии относительно пространственных отражений, ну а там и до нарушения лоренцевой симметрии недалеко), и шахматы как картина мира (а этот образ встречается очень давно, еще со времен Омара Хайяма), и «тропинка, которая все время выводит к дому» и которая ассоциируется не то с сингулярностью черной дыры, не то с аттракторами в теории дифференциальных уравнений, и Траляля и Труляля, вызывающие ассоциации со спонтанным нарушением симметрии (правда, не лоренцевой, а дискретной), и так и хочется именно Траляля и Труляля вводить во всякие задачи про парадокс близнецов. А поэма «Бармаглот» ассоциируется со знаменитой фразой академика Щербы про глокую куздру — и по сути тоже отражает любимый Кэрроллом мотив, что логика способна далеко отстоять от здравого смысла. А мотив «Если этот Король вдруг проснется, ты — фьюить — потухнешь, как свеча!» порождает кучу ассоциаций — тут и песня Хатуля «Рыжая Маргарита», где реализован этот мотив, тут и квантовая механика с влиянием прибора на объект наблюдения, и «Станок небес» Урсулы, где сны меняют окружающий мир, и всевозможные исправления течения времени вроде «Патруля времени» Пола Андерсона, где мир мгновенно и полностью изменяется благодаря воздействию на узловую точку, и старый мир попросту исчезает, а еще из этой серии и гипотеза возможного распада ложного вакуума, в результате которого старый мир исчезает и начинает формироваться новый… Тут и игры со временем, благодаря которым появляются персонажи, живущие в обратную сторону (как та же Белая Королева) — что напоминает о проблеме (не)возможности инверсии времени (а это и вопрос о причинности, и космологические модели — собственно, вопрос, почему время необратимо, так и не имеет окончательного ответа, обычно на это отвечают, апеллируя либо ко второму началу термодинамики, либо к космологическому расширению, но оба эти ответа, если присмотреться, несовершенны), интересно, что в позднейшей литературе инверсия времени всерьез описывалась очень мало, в «Понедельнике» Стругацких и в страшноватой повести В. Михайлова «Не возвращайтесь по своим следам». Тут и куча логических парадоксов класса «самые точные часы — те, которые стоят, потому что они чаще показывают точное время» (из этой же серии — «гораздо приятнее получать подарок на день нерождения, потому что день нерождения бывает чаще»). Среди прочих физических аналогий можно отметить и Чеширского кота, от которого может остаться только улыбка — достаточно вспомнить, скажем, поле без источников. Впрочем, и Квази-Черепаха заставляет думать совсем не о кухне, а о квазичастицах (а его постоянный плач — скорее всего намек на чрезмерную сентиментальность викторианской литературы).
И конечно, только яркая книга могла породить такое множество аллюзий, как «Алиса». Про Амбер мы уже говорили. Но стоит отметить и мелкие аллюзии — так, изготовление всего на свете из мармелада явно вдохновило через много лет «Мармеладную сказку», сон Короля, в котором тому снится Алиса, вероятно, вдохновил «Рыжую Маргариту» Хатуля, известный рассказ Генри Каттнера, в котором из далекого будущего в нашем мире появляются игрушки, удовлетворяющие совсем иным законам физики и логики, называется «Все тенали бороговы» (одна из строчек поэмы «Бармаглот»), в конечном счете приводящие к тому, что дети растворяются в воздухе, как Чеширский кот (а на самом деле переносятся в далекое будущее), а задолго до главных героев рассказа с этими игрушками встретились Льюис Кэрролл и Алиса… Появляется Алиса (точнее, не героиня книги, а ее прототип) и у Фармера в «Мире реки». Нелишне напомнить снова, что "Алису" время от времени цитируют и в совершенно научной (физической и математической) литературе.
В качестве одного из выводов можно обсудить вопрос, к какому литературному жанру относится «Алиса». Литературная сказка? Но сказки обычно построены на волшебстве, а о волшебстве в привычном для сказок, впрочем, как и для фэнтези, виде говорить применительно к «Алисе» едва ли возможно (ведь в «Алисе» нет ни заклинаний, ни магов, ни волшебных палочек…). Нет в «Алисе» и частой в сказках назидательности. А вот мотивов, похожих на научные — как мы видели, немало. Значит, НФ? Нет — хотя у многих мотивов «Алисы» есть физические и математические аналогии, мир «Алисы» не основывается на конкретном наборе научных допущений. Поэтому по сути «Алиса» — это фантасмагория.
Однако, при этом в качестве другого вывода можно сказать, что «Алиса» иллюстрирует мотив, представленный Артуром Кларком в «Чертах будущего», согласно которому художественная литература очень часто предвосхищает научные гипотезы. И более того, согласно третьему закону Кларка развитая технология неотличима от магии, а как мы видим из аналогий между «Алисой» и научными концепциями, любой, самый не вмещающийся в стереотипы повседневности (и потому выглядящий сродни магии) художественный образ вполне может иллюстрировать вполне научные концепции. Так что «Алиса» хорошо укладывается и в выводы Артура Кларка тоже.
Upd. Про проблему необратимости времени (которую и иллюстрируют персонажи Алисы, живущие назад во времени) -- сегодня (14.10.2020) посмотрел семинар Энтони Леггетта (лауреат Нобелевской премии-2003), так он утверждает, что окончательного решения проблемы необратимости пока не найдено, потому что, судя по всему, для любого решения этой проблемы (кроме психологического, конечно) есть контрпримеры -- термодинамический критерий (рост хаоса) не исключает флуктуаций, плюс едва ли можно с уверенностью сказать, что раннее состояние Вселенной было менее хаотично, чем теперешнее; космологический (расширение Вселенной) допускает в принципе смену расширения на сжатие; квантовомеханический (необратимость измерений), похоже, тоже включает тонкости. Да в общем-то и в психологии есть контрпримеры -- феномен ложных воспоминаний, скажем.
